О культурном релятивизме, и о взаимоотношениях языка и мышления Рейтинг Опции

[Тюлька]

симулякр на симулякр имеет отдельное название или растворяется в общем потоке как единица в единице при умножении?

[Бэд Лама]

Известия: Если говорить о философии, то что ближе вам?

Пелевин: Мне ближе территория, свободная от философии. Философ — это просто юрист, оперирующий абстрактными смыслами. Философский дискурс, в котором выдвигаются аргументы и контраргументы, кажется мне верхом нелепости — словно решение важнейших вопросов о природе человеческого существования может произойти в судебном зале во время юридического разбирательства, где смыслы рассматриваются как нечто объективное. Мы существуем как бы «изнутри себя», такова, извиняюсь за выражение, субъективная онтология нашего сознания. А философия претендует на то, что ответ на вопрос о природе и судьбе этого «взгляда изнутри» может быть дан «снаружи», через манипуляцию абстрактными символами. Но эти измерения запредельны друг другу, поэтому такой ответ не может не быть фальшивым. Философия кажется мне цепью бессовестных смысловых подлогов, где переход от одного подлога к другому осуществляется с помощью безупречной логики. То же самое, кстати, в полной мере относится и к этому рассуждению. Философия способна поставлять интересные описательные языки, но беда в том, что она в состоянии говорить на них только о себе самой. Это просто описание одних слов через другие. Результатом являются опять слова. Если они завораживают вас своей красотой — замечательно. Но со мной такое бывает крайне редко. А другого смысла в этом занятии нет.

Известия: В «Книге оборотня» почти нет города и людей: всего несколько персонажей и кусочек Битцевского парка. Их подменило некое интеллектуальное пространство: густая сеть философских концепций и разного рода мифологий. Почему? Может быть, вы слишком мало времени проводите в России, чтобы писать про нее?

Пелевин: Во-первых, в книгах вообще не бывает города и людей — в них бывают только слова. В силу природы человеческого мышления и его языковой репрезентации любое пространство, отраженное в тексте, является чисто интеллектуальным, даже если речь идет об интеллекте дебила. «Город» и «люди» — это такие же мифологемы, как «лисы» и «волки». Просто на некоторых симулякрах висит бирочка «нон-фикшн», и в общей теории промывания мозгов их принято считать отражением реальности, хотя «реальность» — это тоже мифологема. Во-вторых, слово «подмена» в вашем вопросе не очень корректно. Вы исходите из предпосылки, что в моей книге должны были присутствовать город и люди, но я в силу своих порочных особенностей подменил их чем-то другим. Но я ведь не брал на себя обязательств писать о городе и людях. Это как если бы чукча написал трактат о моржевании, а его упрекнули в том, что он уделяет мало внимания футболу, потому что ему редко снится Абрамович.

Известия: Где вам больше нравится жить?

Пелевин: В себе. Помните, как это у Тютчева: «Лишь жить в самом себе умей — есть целый мир в душе твоей…»

(16 ноября 2004. Наталья Кочеткова, «Известия»)

[Бэд Лама]

Sphuṭ sphoṭa sphuṭī-karaṇa

Следующий тип буддийского наставления — vyākaraṇa, что можно перевести как «разъяснение и изложение»: это «изложение деяний благородных учеников в различных [прежних] существованиях, в далеком прошлом и в разных местах. Также это прояснение смысла, изложенного в сутрах, так как это ясное изложение абстрактного смысла» (AS 1950: 78). Данное определение требует довольно пространного комментария. Словом «прояснение» мы здесь переводим санскр. sphuṭīkaraṇa, первый компонент которого восходит к глаголу sphuṭ «внезапно возникать, появляться, прорываться». Сама семантика глагола указывает на неожиданность появления чего-то перед взором. Невозможно не вспомнить здесь и концепцию индийского грамматиста и представителя ранней веданты Бхартрихари (жившего в V в., т.е. спустя всего век после Асанги) о речи как деятельности, не передающей смысл адресатам, а порождающей его в их сознании. Различие в понимании природы языка между Манданой Мишрой (VIII–IX вв.) и Бхартрихари сводилось вкратце к вопросу о том, что такое реальная человеческая речь: первый полагал, что она есть множество отдельных элементов (слов и морфем), каждый из которых сохраняет свой смысл независимо от контекста, для второго же она едина и лишь для удобства грамматического анализа условно разделяется на слова и морфемы (Bilimoria 1988: 15). Отсюда и разное понимание природы языкового восприятия: для первого это результат последовательного анализа смысла слов и их отношений во фразе, для второго же слова и морфемы — только вспомогательные инструменты, возбуждающие в сознании адресата такие процессы, которые приводят к мгновенному, подобному вспышке (sphoṭa), пониманию смысла фразы. Логика рассуждений Бхартрихари такова: если слово состоит из отдельных элементов, не имеющих никакого собственного смысла, тогда откуда возникает он в самом слове? Чтобы объяснить осмысленность слов, необходимо допустить, что смысл уже существует в сознании, а соответствующий набор звуков (слово) только актуализирует его, и он как бы «вспыхивает» (sphoṭati) в сознании. Всё это предполагает существование двух уровней языка: первый — эмпирический — представляет собой звучащее слово (или речь — индийские грамматисты еще не различали язык и речь), второй же — смысл, изначально существующий в сознании и соответствующий истинной реальности (paramārtha), т.е. Брахману (Biardeau 1964: 365).

Sphoṭa в индийской грамматической традиции понимается как «вечный и неделимый архетип звука» и «лингвистический носитель значения (единица сигнификативности)» (Лысенко 2009: 755), но для Бхартрихари она имеет еще и четкую религиозную аналогию — mokṣa, освобождение из сансары и осознание себя как Брахмана, составляющего нашу истинную природу и содержащего в себе все возможные смыслы, каждый из которых актуализируется при восприятии определенного слова. Иными словами, понимание речи — это только частичная актуализация Брахмана как истинного Я человека, тогда как освобождение — актуализация полная, без остатка.

Естественно, у Асанги нет и не может быть речи об осознании какого бы то ни было Я, ибо оно, согласно базовым принципам буддийского учения, есть всего лишь ментальный конструкт, не имеющий никакого отношения к реальности. Когда он говорит о «прояснении» (sphuṭī-karaṇa) смысла сутры, само использованное им слово указывает на мгновенное, возникающее до и помимо всякой рефлексии постижение того, о чем сказано в сутре. Рациональное осмысление проповеданного начинается у слушателя позднее, но первый шаг к полному постижению Учения — это своего рода озарение, свидетельствующее об истинности того, о чем гласит сутра. Vyākaraṇa, таким образом, приводит слушателя к мгновенному проникновению в смысл сутры, средством для чего служат повествования о деяниях будд, бодхисаттв и проповедников Дхармы.

(Бурмистров С.Л. «Типология буддийских дидактических текстов в “Компендиуме Абхидхармы” Асанги»)

[Бэд Лама]

Вопрос о том, является ли мораль относительной или абсолютной, дискутируется с давних пор в философии и антропологии. Разные ученые придерживаются разных взглядов на этот вопрос, и на самой верхушке айсберга различия можно представить следующим образом.

Да, мораль относительна:

Американский антрополог Мелвилл Херсковиц (Melville J. Herskovits 1895-1963) утверждает, что мораль не абсолютна, а скорее социальная и культурная конструкция. Он считает, что моральные ценности формируются обычаями и верованиями определенной культурной группы. Согласно этой точке зрения, не существует универсальной или объективной морали; вместо этого мораль индивидуальна для каждой культуры.

Нет, мораль не полностью относительна:

Философ Джеймс Рейчелз (James Rachels 1941-2003) выступает против полного релятивизма, который бы предполагал, что в любом обществе следует признавать и уважать соответствующие ценности. Признавая культурные различия, он настаивает на существовании некоторых моральных принципов, которые справедливы для разных культур. Эта точка зрения предполагает, что могут существовать определенные универсальные моральные принципы, выходящие за пределы культурных границ.

Вопрос о моральном релятивизме и абсолютизме - это сложная и тонкая тема с широким спектром точек зрения и постоянными дискуссиями в области философии и антропологии. Подчеркивается как положительная роль к.р. в борьбе с европоцентристской, по существу расистской, нетерпимостью к «инокультурности», так и негативный эффект бесконечной терпимости по отношению даже к самым нетерпимым явлениям, к принятию любых предрассудков и пережитков.

[Бэд Лама]

...Многочисленные проблемы привыкания, приспособления друг к другу естественно возникают в такой сложной системе. Нетрудно понять сетования одного главы большого семейства: "Надо быть чем-то вроде дипломата, когда имеешь столько жён." ...Однако возникающие проблемы не более серьёзны, чем те, что бывают, скажем, в отдалённой сельской местности, где люди живут вместе долгое время. Ссоры между жёнами не особенно отличаются от конфликтов по поводу забора между соседями. И дагомейцы, знающие о европейской культуре, когда они защищают свой обычай, подчёркивают, что он позволяет каждой женщине заботиться о своих детях по лучшим предписаниям современной гинекологии.

Таким образом, полигамия, если посмотреть на неё с точки зрения тех, кто её практикует, оказывается, содержит ценности, которые не видны со стороны. То же самое можно сказать и о моногамии, когда она подвергается нападкам с стороны тех, кто воспитывался в другой культурной среде. И этот вывод справедлив не только в вопросе о семье, но и во всех других. Моральные оценки всегда относительны и зависят от культурной среды, из которой они происходят.


...Коротко говоря, основной принцип культурного релятивизма состоит в следующем: Суждения основаны на опыте, а опыт выражается каждым человеком в терминах его собственной культуры.

...Существуют ли абсолютные моральные стандарты, или моральные ценности имеют силу только, пока они согласуются с представлениями данного народа в данный период его истории? Мы даже можем рассмотреть саму проблему природы реальности. Кассирер считает, что реальность может восприниматься только посредством символизма языка. [Но не значит ли это, что многообразие языков создаёт многообразие самих реальностей?]

...Если мы подумаем, что такие понятия, как правильно и неправильно, нормально и ненормально, красиво и некрасиво, постигаются в процессе обучения человека в социальной группе, в которой он родился, мы поймём насколько важен этот процесс. Даже факты физического мира - время, расстояние, вес, размер и другие "реальности" - каждый видит с точки зрения собственной культуры.


...Рассмотрим феномен "одержимости", наблюдаемый среди африканских и американских негров. Будучи наивысшим выражением их религиозного опыта, одержимость представляет собой психологическое состояние, когда личность человека вытесняется и бог "входит ему в голову". Человек сам, таким образом, превращается в божество. Это явление было описано в терминах психопатологии многими исследователями, потому что его внешние симптомы сходны с симптомами психических болезней. Истерические пляски, катание по земле, бормотание каких-то бессмысленных слогов или вхождение в состояние полной неподвижности, с точки зрения евроамериканского общества, считаются ненормальными.

Однако в культурном пространстве, в котором одержимость практикуется, она совершенно не считается ненормальной, или патологической. Такая практика является частью культуры, требующей специального обучения и тренировки. Наблюдение показывет, что одержимость вовсе не свойственна в таком обществе каким-то психически нестабильным личностям. Бог "входит в головы" самых разных людей. Те люди, которые не способны достичь одержимости, считаются скорее менее "полноценными", у них "пустая голова", они духовно слабы. Практика эта настолько урегулирована, что обычно состояния одержимости невозможно достигнуть без предварительного благословения священника. Если священник не позволяет представителю какой-либо семьи войти в состояние одержимости, это плохо влияет на репутацию такой семьи.

Таким образом, для негров одержимость находится в рамках нормального, предсказуемого поведения, которое признаётся всеми членами общества и приветствуется, посколку оно приносит психологическое и материальное благополучие, даёт определённый социальный статус, имеет эстетическую ценность.

(М. Херсковиц. «Культурный релятивизм и культурные ценности»)

[Бэд Лама]

...Первичным механизмом, который определяет культурные оценки, является этноцентризм. Этноцентризм - это точка зрения, согласно которой, данный образ жизни лучше, чем другие. Логически вытекающий из процесса раннего культурного воспитания, он выражает то, что большинство людей чувствуют по отношению к собственной культуре. Вне евроамериканской культуры этноцентризм считается чем-то, само собой разумеющимся, и является важным фактором воспитания и социальной интеграции человека, формирования его собственного "Я". Однако в евроамериканской культуре этноцентризм получил теоретическое выражение и новое осмысление и стал использоваться в качестве базиса для проведения практических действий, оказавших пагубное влияние на другие народы.

У индейцев Чероки есть интересный миф о происхождении человеческих рас. Бог сделал из теста три фигурки в форме человека, поместил их на сковороду и стал ждать. Но ему очень хотелось поскорее увидеть, что получается, и он вынул первую фигурку слишком рано. К несчастью, она оказалась недопечённой, бледного цвета, и от неё произошли белые люди. Вторая фигурка пропеклась очень хорошо. Она вышла румяная, поджаристая, смуглая. От неё произошли индейцы. Богу так понравилась эта вторая фигурка, он так долго любовался ей, что совсем забыл о третьей и вспомнил только, когда из кухни повалил дым. Он бросился к сковороде, но нашел там только чёрную обгоревшую фигурку. Это было грустно, но ничего нельзя было поделать; и это был первый негр.

[Этот миф этноцентричен, но в нём нет никаких моральных суждений, только эстетические. Естественно, индейцам больше нравится их цвет кожи. Но они не делают из этого никаких практических выводов. Если индеец сталкивается с другой культурой, он относится к ней спокойно, бёрет то, что считает нужным и отказывается от того, что нежелательно. Напротив, в евроамериканской культуре принято высказывать моральные суждения о других народах, и если есть разница в вере или поведении, это часто значит, что обычаи другого народа хуже и должны быть изменены. На протяжении всей интеллектуальной истории Запада господствовала идея о превосходстве европейской культуры над культурами необразованных народов. Доказать обратное было невозможно, потому что пушки всегда были лучшим аргументом в споре.]


...Однако предположение о том, что тот или иной образ мысли или действий лучше, очень трудно обосновать какими-то разумными аргументами. Возьмите, к примеру, пищу. Разные культуры имеют разную производительность в производстве продуктов питания, и некоторые народы едят меньше других. Но как бы мало или много не ели различные народы, всегда найдётся какое-нибудь пищевое табу. Молоко, которое активно используется европейцами, отвергается народами Юго-Восточной Азии. Индиец, какой бы голодный он ни был, с отвращением отнесётся к идее поедания говядины.

Большинство этих табу носит исключительно культурный характер и никак не связано с питательностью или пригодностью тех или иных продуктов в пищу. Правила эти настолько сильны, что нарушение их может вызывать физиологическую реакцию тошноты или рвоты. Возьмите к примеру различных червей и насекомых. Европейцы, в отличие от многих других народов, не станут есть их, хотя насекомые, безусловно, содержат калории и витамины и пригодны в пищу.

(М. Херсковиц. «Культурный релятивизм и культурные ценности»)

[Бэд Лама]

Философия Энесидема состояла из четырех основных частей: "причины скептицизма и сомнений", "атака на причинность и истину", "физическая теория" и "теория морали". Отказавшись от идей истины и причинности, он подрывает этический критерий и отрицает, что кто-либо может стремиться к Добру, удовольствию или счастью как к абсолютному, конкретному идеалу, но что все действия являются продуктом удовольствия и боли, добра и зла.

Энесидем утверждает, что истина бесконечно меняется в обстоятельствах, относительный вес которых невозможно точно измерить. Следовательно, абсолютного знания не существует, поскольку у всех разное восприятие и, кроме того, все упорядочивают и группируют данные присущими им методами; так что общая сумма представляет собой величину с чисто субъективной достоверностью.

(Chisholm, Hugh, ed. (1911). "Aenesidemus" . Encyclopædia Britannica. Vol. 1 (11th ed.). Cambridge University Press. pp. 257–258.)

Причины для сомнений приведены в виде десяти "тропов".
(десять трудностей согласования видимого и видимого, мыслимого и мыслимого, видимого и мыслимого)
Первые 5 троп - от субъекта; последующие - от объекта.

1-ый троп исходит из различия живых существ и их представлений. Один и тот же предмет воспринимается по-разному и вызывает различные, и даже противоположные, представления у разных существ

2-ой троп исходит из различий человеческой природы и индивидуальных особенностей. Одно и то же для разных людей может быть противоположным.

3-ий троп исходит из различия органов чувств. Одно и то же, например, яблоко для глаза - желтое, для вкуса - сладкое, для обоняния - ароматное, для осязания - гладкое. Каково же оно на самом деле?

4-ый троп исходит из различия субъективных состояний (здоровья и болезни, сна и бодрствования, старости и молодости, любви и ненависти и т.д.). Одно и то же, например, мед для больного желтухой - горький, для здорового - сладкий. Каков же в действительности мед?

5-ый троп исходит из различия воспитания, обычаев, законов и верований. Одно и то же у народов с различными обычаями, законами, верованиями может оцениваться по-разному и даже противоречить друг другу. Одни не вкушают мяса и осуждают это. Другие вкушают. Одни допускают многоженство. Другие осуждают это.

6-ой троп исходит из различия соединения и взаимодействия. Одно и то же в соединении с одним - нечто одно, в соединении с другим - нечто прямо противоположное. Какова же вещь сама по себе, в чистом виде мы не знаем, ибо все с чем-нибудь соединено или взаимодействует.

7-ой троп исходит из различия расстояний, положения, мест занимаемых предметами. Одно и то же вблизи - большое, вдали - маленькое, вблизи - квадратное, вдали округлое и т.д.

8-ой троп исходит из различий количества и качества. Одно и то же взятое в одном (малом) количестве, например, - лекарство, в другом (большем) количестве - яд.

9-ый троп исходит из постоянства, необычности и редкости. Одно и то же при постоянстве рассматривается без страха. И оно же при редкости - вызывает беспокойство или страх.

10-ый троп исходит из соотносительности противоположного. Каждое имеет свою противоположность и без нее не мыслимо. Одно и то же таково, поскольку есть его иное. Прямое является таковым потому, что есть кривое. И обратно. Прекрасное прекрасно потому, что есть безобразное и т.д.

(Диоген Лаэртский о жизни, учениях и изречениях знаменитых философов древности. - М., 1979. - С.385-387.)

[Бэд Лама]

ТОМ УЭЙТС:
Когда мои дети стали спрашивать меня о том, почему я не такой, как другие, и почему у меня нет нормальной работы, я решил рассказать им сказку. Я сказал им: «В одном лесу росли кривое дерево и нормальное, прямое дерево. И каждый день это прямое дерево говорило кривому: посмотри на меня, я высокое, могучее, прямое, правильное, прекрасное; а ты — скрюченное и согнулось пополам так, что никто даже не хочет на тебя смотреть. Так они и росли в лесу рядом, пока в один прекрасный день в лес не пришли дровосеки. Они посмотрели на прямое дерево и посмотрели на кривое, а потом сказали: давайте срубим вон то прямое дерево и вон те прямые деревья, а все кривые оставим расти. И они порубили все прямые и высокие деревья, перевели их на доски, зубочистки и туалетную бумагу. А кривое дерево по-прежнему в лесу — становится с каждым днем более сильным и более странным».

Мир просран. Мы погребены под тоннами информации, которую путаем со знанием. Мы не отличаем достаток от избытка и богатство от счастья. Маленький говнюк Леоны Хемсли (владелица сети отелей и крупный инвестор, которая перед смертью завещала состояние своей собаке. — Esquire) заработал в прошлом году 12 миллионов долларов, а фермер из Огайо едва заработал 30 тысяч. И это лишь частный случай того безумия, которое расцветает в головах каждого.

Канзас — лучшее место на свете. Ты просыпаешься раньше, чем господь бог, смотришь в окно и ни хера не видишь. Потому что за окном ничего нет. Но у тебя есть крыльцо, под крыльцом спит собака, готовая отгрызть яйца любому недоумку, а в чулане у тебя стоит дробовик двенадцатого калибра. И все в округе знают, что если их бейсбольный мяч залетит на твою территорию, они его никогда больше не увидят.

На сегодня высочайшей наградой для артиста, которую наша культура способна ему преподнести, является право появиться в рекламе — мурлыкать какую-то чушь с капота нового автомобиля. Подобную ублюдочную честь я всегда отметаю — непреклонно и молниеносно.

Неохота говорить об этом, но когда я вижу в журнале свои интервью, я стараюсь выстилать ими дно помойного ведра.

Есть вещи, которые меня пугают: мертвец на заднем сиденье автомобиля, в глазу которого копошится муха; турбулентность на любых авиалиниях; сочетание воя сирен и поисковых прожекторов; ночные перестрелки в неблагополучных районах; когда стартер крутит, но мотор не заводится, а вокруг темнеет и собирается дождь; когда захлопываются тюремные двери; когда ваш водитель входит в крутой поворот на горном шоссе на большой скорости и внезапно умирает от сердечного приступа, а вы в этот момент на заднем сиденье; когда вы доставляете почту и встречаете на крыльце огромного добермана, пораженного бешенством, который порыкивает и скалит клыки, готовясь отгрызть вам задницу, а у вас при себе нет вкусной кости; когда в кино возникает сомнение, какой провод резать, чтобы обезвредить бомбу — зеленый или голубой; если бы победил Маккейн; немцы с автоматами; офицеры в офисах, старающиеся быть официальными; когда ты проваливаешься под лед, и тебя подхватывает течение, ты зажмуриваешь глаза, потом открываешь их и видишь, что над тобой толстый слой льда.

Единственной причиной, по которой стоит писать новые песни, является то, что ты устаешь от старых.

По-моему, Джордж Буш — мой преданный фанат. Он приходил на мои концерты в семидесятые. Но не сам — Буша притаскивал его кокаиновый дилер.

Некоторые истории будоражат мой мозг. Я слышал про японский сухогруз, который был затоплен в Токийском заливе во время Второй мировой. Долгое время он лежал на дне с огромной дырой в корпусе, а гигантская команда инженеров билась над тем, как поднять его на поверхность. И тут один из них сказал: это же элементарно. И он рассказал, что в детстве обожал мультфильм про Дональда Дака, и там тоже был корабль с дырой в борту, лежащий на дне моря. Но Дональд Дак забил трюм этого корабля шариками от пинг-понга, и корабль всплыл. Единственное, что беспокоило того парня, — где в Токио раздобыть двадцать миллионов шариков для пинг-понга. Все стали смеяться над ним, но кто-то из руководства группы сказал: а почему бы не попробовать? И они забили трюм этого корабля шариками, и корабль всплыл.

Жена называет меня ослом. Однажды она сказала: «Я вышла замуж не за человека, а за осла». А я подумал: «Хорошее название для альбома».

Мне нравятся ослы. Они очень себе на уме. Они никогда не будут слушать кого-то другого.

Все временно, даже вечность.

Оставьте почести сенаторам и ученым. А на моем могильном камне напишите: «Говорил же вам: я болен».

Меня интересует не так много вещей. Знают ли пули, кому предназначены? Есть ли затычка на дне океана? Что жокеи говорят лошадям? Что думают газеты, когда идут на папье-маше? Что чувствует дерево, растущее у эстакады? Если скрипки порой звучат как кошки, означает ли это, что струны сделаны из кошачьих кишок? Когда земной шар перевернется и стряхнет нас со своей спины? Когда мы увидим смешанные браки между людьми и роботами? Действительно ли бриллиант — это уголь, у которого хватило терпения? Могла ли Элла Фитцджеральд разбить бокал своим голосом?

Мой любимый звук — это жарящийся на сковороде бекон. Если вы запишете этот звук и проиграете его задом наперед, то он будет трещать и пощелкивать, в точности как старая пластинка на 33 оборота. А этот звук сейчас не так просто найти.

Самая странная запись в моей коллекции — это пластинка «Лучшее от Марселя Марсо», выпущенная в семидесятые одной лос-анджелесской конторой. Там было сорок минут тишины, а потом аплодисменты. Продавалась она превосходно, и, естественно, я ее себе тут же купил. Я люблю ее ставить, когда приходят гости, и меня безумно раздражает, когда кто-то начинает разговаривать во время прослушивания.

Джентльмен — это человек, который умеет играть на аккордеоне, но никогда не делает этого.

Никогда не забывайте вести записи. Жизнь полна непонятного: разводные ключи, карманные ножи, собачья еда, растворимый кофе, губная помада. Надо же все это хоть как-то систематизировать.

[Тюлька]

Бэд Лама не знаю, тут можно писать или нужно молча читать и набираться мудрости?

Люблю Уейтса

Есть вещи, которые меня пугают:
...когда вы доставляете почту и встречаете на крыльце огромного добермана, пораженного бешенством, который порыкивает и скалит клыки, готовясь отгрызть вам задницу, а у вас при себе нет вкусной кости

я думала только девочки умеют себя пугать подобным образом. У меня был страх, что когда я выхожу гулять со своей чхве(собакой) и вызываю лифт, то пока закрываю дверь квартиры, лифт успевает прийти и до того, как я вытащу ключ из замка, собака зайдет в него, двери закроются и кто-то внизу успеет раньше меня вызвать лифт... Меня эта мысль приводила в ужас, при этом я продолжала совершать этот ритуал: выходила, вызывала лифт и только тогда начинала закрывать дверь. И это случилось-таки, спустя пару лет, но не с моей собакой, а с собакой этажом выше. Она выжила, потому что была некрупная и шнур рулетки был тонкий. А меня после попустило.

[Бэд Лама]

Бэд Лама не знаю, тут можно писать или нужно молча читать и набираться мудрости?

Люблю Уейтса

Тогда вы могли бы догадаться, что я следую его мудрому совету про ведение записей. Давайте договоримся, что тут можно писать только тем, кто любит Тома Уэйтса. Ну и еще Игги Попа. Обожаю их вдвоем в фильме Джармуша "Кофе и сигареты".

[Проводник]

У меня был страх, что когда я выхожу гулять со своей чхве(собакой) и вызываю лифт, то пока закрываю дверь квартиры, лифт успевает прийти и до того, как я вытащу ключ из замка, собака зайдет в него, двери закроются и кто-то внизу успеет раньше меня вызвать лифт... Меня эта мысль приводила в ужас, при этом я продолжала совершать этот ритуал: выходила, вызывала лифт и только тогда начинала закрывать дверь. И это случилось-таки, спустя пару лет, но не с моей собакой, а с собакой этажом выше. Она выжила, потому что была некрупная и шнур рулетки был тонкий. А меня после попустило.

это ж надо быть таким дураком

[Бэд Лама]

https://thepinksmoke.com/historystrangerthanparadise2.htm

Конечно, в «Stranger Than Paradise» есть основной сюжет, но в то же время мало что происходит. Многие критики Джима Джармуша, в частности, Пол Куни, участник группы Pink Smoke, жалуются на то, что его фильмы “скучны”. Но «Страннее, чем в раю» рассказывает о скучающих персонажах, поэтому тон фильма и должен быть скучным. Так и задумано, что мало что происходит. Вилли, Эдди и Ева произносят свои реплики в типичном невозмутимом стиле Джармуша, их движения несколько ленивы, и они кажутся незаинтересованными, независимо от их окружения. Но, как ни странно, это такие персонажи, о которых вы заботитесь, даже если кажется, что они сами не особо заботятся о себе...

“Скучный” тон «Страннее, чем в раю» во многом заимствован у Вима Вендерса, особенно его роуд-фильмов, таких как «Алиса в городах» и «Короли дороги». «Страннее, чем в раю», как и два фильма Вендерса, представляет собой черно-белый фильм современной эпохи с минимальным количеством диалогов и несколько бесцельной атмосферой. Сюжет есть во всех трех фильмах, но это не самое главное. Влияние Вендерса имеет большой смысл, потому что, как я уже упоминал в начале, он действительно сыграл роль в создании «Страннее, чем в раю» таким, каким он является. До полнометражной версии это был всего лишь короткометражный фильм (первая треть «Страннее, чем в раю» была снята на два года раньше, чем остальная часть фильма). Джармуш уже имел репутацию в Европе после успеха своего дебютного фильма «Отпуск без конца» (1980). После показа на различных европейских кинофестивалях того, что изначально было короткометражной версией «Страннее, чем в раю», Вендерс увидел ее, полюбил ее и предложил Джиму расширить фильм до полнометражной версии, которую мы теперь знаем.

[Бэд Лама]

Не хотите ли вы продолжить «Кофе и сигареты»? Ведь истории почти не связаны между собой. Так что можно снимать и снимать.

-- Я подумываю о продолжении: материал есть. Но я склоняюсь к тому, чтобы не объединять его в новый полнометражный фильм, скажем, «Кофе и сигареты-2», а сделать несколько короткометражек. Если честно, то меня несколько пугает однообразие этих историй. В какой-то момент это может наскучить зрителю.

-- Как создавались все эти истории?


-- Сценарий каждой я писал под конкретных актеров. Практически со всеми из них я был знаком и хотел, чтобы герои были такими, какими эти люди являются в действительности. Ну за редким исключением (к примеру, Кейт Бланшетт все же профессиональная актриса и у нее один из самых сложных, именно игровых, эпизодов, где она разом изображает двух кузин, почти близняшек). Часто идеи приходили прямо на съемочной площадке. Например, готовя новеллу c Джеком и Мэг Уайт (участники группы White Stripes) я случайно произнес, что интересуюсь идеями ученого Николы Теслы, и Джек сразу же отреагировал: «О! Ты любишь Теслу тоже?». И мы вместе написали эпизод, где они обсуждают его концепции. Что касается сюжета с рэперами GZA, RZA и Биллом Мюрреем, то эта история почти из реальной жизни. Я и RZA как-то остановились у друзей, чей маленький ребенок болел. И RZA начал давать советы, как его лечить. Когда мы уехали, я с изумлением сказал: «RZA, мать твою, ты что, доктор?» В результате одной из проходных тем фильма стала идея, что доктор и музыкант -- профессии родственные.

-- Почему вы заняли так много музыкантов?

-- Просто у меня масса друзей-музыкантов. Я часто смотрю на них и думаю, что многие были бы очень неплохими актерами. Я режиссер, и в моих силах проявить эти их способности.

-- Вы обнаружили массу неожиданных способностей и у Роберто Бениньи, который стал известен миру по работам в «Жизнь прекрасна» и «Пиноккио» и кажется многим не самым взыскательным к своему творчеству комиком.

-- Я не открывал его для мира. Прежде всего я открыл его для себя, и произошло это не в «Кофе и сигаретах», а намного раньше, в 85-м году, на съемках фильма «Вне закона», а потом во время работы над «Ночью на Земле».

-- А как вам его нынешняя карьера?

-- Ну... Я очень его люблю. Он один из моих самых любимых людей на этом свете. Что касается его карьеры. Да я даже не знаю... Я рад, что он остался в Италии и делает итальянские фильмы, а не поехал в Голливуд, хотя такая возможность у него была.

О вреде мобильных телефонов
-- Вы любите разбивать свои картины на короткие главки. Нет ли желания и вовсе перейти на короткометражки?

-- Знаете, в литературе так можно сделать: писать не романы, а рассказы. Но в кино сложно. Это продиктовано главным образом коммерческими аспектами дела. Я, честно говоря, думаю, что фильм должен длиться столько, сколько он должен длиться. Не больше и не меньше. Однако не всегда удается снимать так, как хочется.

-- Из фильма видно, что люди, встречаясь, чтобы обсудить проблемы за кофе с сигаретами, часто не слышат друг друга и фактически разговаривают сами с собой.

-- Именно! Это все из нашей жизни. Раньше в Нью-Йорке лишь изредка можно было натолкнуться на ненормальных, чаще всего бездомных людей, которые разговаривают сами с собой. Теперь же подобное наблюдаешь сплошь и рядом. Какие-то странные прохожие, которые ведут беседу, приложив что-то к уху. Мобильные телефоны! Я ненавижу мобильные телефоны.

-- И что, неужели не используете их?

-- Я бы рад! Но, к сожалению, у меня все-таки есть один, хотя я его тоже ненавижу. Знаете, люди все время говорят, что компьютеры и все эти технологии позволяют нам быть более свободными. На самом деле ты жутко к ним привязан и плюс ко всему очень от них устаешь. Я часто забываю свой мобильник. Обычно дома. Если еду в машине без телефона, то чувствую себя свободным человеком. Меня никто не может найти. С мобильником же все всегда знают, где ты. Это как тюрьма. Какая уж тут свобода!

-- Значат ли ваши объяснения, что фильм «Кофе и сигареты» снят именно о жителях Нью-Йорка?

-- Нет, конечно. Я уверен, что глупые встречи между людьми случаются по всему миру, и нелепые разговоры ведет все человечество...

http://pelevin.nov.ru/inews/?n=1092990659

[Бэд Лама]

«Выживут только любовники» — один из немногих случаев, когда скука полностью работает на Джима. Подумайте об этом – вампирам через некоторое время приходится скучать. Они живут вечно. Обязательно наступит момент, когда наступит утомление. Обычный фильм о вампирах изображает эту крутую фантазию о бледных вампирах в солнцезащитных очках, которые летают стаями, сверкая зубами и прекрасно проводя время, терроризируя ничего не подозревающих прохожих в темных переулках. Но должно пройти столетие или два, когда им надоест сосать кровь и отрывать людям головы. Адам и Ева являются воплощением фразы: «Были там, сделали это».

Временами это звучит немного раздражающе, но Джармуш подразумевает, что на протяжении всей истории именно наши главные герои-вампиры создавали музыку для Шуберта и писали призраками Шекспира. Адам и Ева считают, что нападать на невинных людей бессмысленно, вероятно, потому, что они уже устали от этого в прошлом. Им требуются новые формы стимуляции, поэтому они проводят время, сочиняя музыку (Адам — андеграундный музыкант-затворник), философствуя о «зомби» (их прозвище людей) и читая как можно больше книг. Последние 30 минут фильма становятся более мрачными, поскольку жажда Адама и Евы по человеческой крови начинает брать над ними верх, и им приходится изо всех сил стараться не поддаться искушению.

От «Ночи на Земле» до «Пса-призрака» и всего остального, что он сделал, Джармуш всегда ставит перед собой задачу снять шляпу перед другими фильмами и режиссерами в своей работе. В «Собаке-призраке» он использовал стиль всех, от Жан-Пьера Мельвилля до Сейдзюна Судзуки. Его ранние работы (начиная с «Отпуска без конца» и до «Таинственного поезда») представляли собой сочетание Роберта Брессона 1960-х годов и винтажного Вима Вендерса. А «Ночь на Земле» была, по сути, данью уважения его современным приятелям-режиссерам, таким как Спайк Ли («Нью-Йорк»), Клэр Дени («Париж»), Роберто Беньини («Рим») и Аки Каурисмяки («Хельсинки»). «Выживут только любовники», безусловно, следует этому примеру со ссылками на такие фильмы, как «Кабинет доктора Калигари» и «Фауст», а также с вступительными титрами, вырванными прямо из «Бесстрашных убийц вампиров».

Новый фильм Джармуша также духовно укоренен в нескольких старых фильмах, режиссерами которых по счастливой случайности стали некоторые из его близких друзей. Поэтическое исследование мира бессмертия, а также скуки и банальности, которые сопровождают его в «Крыльях желания» Вима Вендерса, кажется, косвенно отразилось в «Выживут только любовники». Да, один фильм об ангелах, а другой о вампирах, но связь все же есть. Тильда Суинтон и Том Хиддлстон источают то же скучающее любопытство, которое демонстрирует Бруно Ганц в «Крыльях желания». Есть также намек на антивампирский фильм Клэр Дени «Неприятности каждый день»: в обоих фильмах рассказывается о борьбе, с которой сталкиваются некоторые вампиры, чтобы не питаться невинными.*** Проведя небольшое исследование, я обнаружил, что «Выживут только любовники» носит то же название, что и научно-фантастическая книга 60-х годов, по которой Николас Рэй должен был экранизировать фильм и который, как оказалось, является наставником Джима. Книга и фильм совершенно разные, но, на мой взгляд, выбор названия Джармушем должен быть для Рэя верхом шляпы.

Но, как всегда, Джиму удается оставить свой отпечаток на всем, что он делает, независимо от того, сколько отсылок к фильмам происходит по ходу фильма. Моя единственная критика «Выживут только любовники» заключается в том, что, если не считать широкого использования замедленной съемки в стиле Вонга Кар Вая, этот фильм смонтирован довольно традиционно по сравнению с другими работами Джима. Я за то, чтобы кинорежиссер рос и пробовал что-то новое, но я никогда не хочу, чтобы Джим Джармуш отказался от использования длинных непрерывных кадров. В фильме «Выживут только любовники» слишком много сцен для фильма Джармуша. Возможно, ему пора воссоединиться с Робби Мюллером или Томом Дичилло. **** Есть еще два второстепенных персонажа в исполнении Джеффри Райта и Антона Ельчина, которых легко можно было объединить в одного человека, но это не так уж серьезно...

https://thepinksmoke.com/onlyloversleftalive.htm

[Бэд Лама]

«Любовь, смерть и роботы». Эпизод "Свидетель"


В неком сюрреалистичном азиатском городе в гостиничном номере отеля молодая девушка Лора, работающая танцовщицей в борделе, в спешке делает макияж и красит губы. В соседнем здании через дорогу, этажом ниже, молодой мужчина в потасовке убивает женщину. Услышав выстрелы, героиня выглядывает в окно и видит убийцу в квартире напротив. Их взгляды пересекаются, и мужчина, удивлённый тем, что свидетельница выглядит точно так же, как его жертва, решает преследовать её в поисках ответов. Испугавшись, Лора пытается сбежать и садится в такси, но мужчина отправляется за ней. Когда девушка прибывает к притону, её встречает «хозяйка» — транссексуал, которая отчитывает девушку за то, что та опоздала. Лора рассказывает, что видела убийство и ей нужно к владельцу клуба Владимиру, но сутенёрша воспринимает это как нелепые оправдания. Отправив Лору в раздевалку, чтобы та подготовилась к танцу, «хозяйка» встречает мужчину-убийцу и, приняв его за постоянного члена клуба, проводит его внутрь к другим танцовщицам в чёрных латексных костюмах. Лора начинает танец, но спустя время узнаёт в клиенте убийцу и, испугавшись, вновь убегает, накинув лишь халат. Прибежав к Владимиру в надежде, что тот защитит её, обнаруживает босса в состоянии сильного опьянения. Взяв пистолет Владимира, она обращается в бегство, пытаясь затеряться от преследователя на улицах города. В конце концов Лора забегает в чужую квартиру, пытаясь спрятаться, где мужчина и находит ее и загоняет в угол. После того, как Лора угрожает мужчине пистолетом, он бросается на неё, и Лора его убивает. В конце серии она замечает в окне соседнего здания через дорогу, этажом выше, мужчину, который выглядит точно так же, как её жертва.


Редозубов записал видео с эзотерическим комментарием к этой серии: Разгадка "бегущих по лезвию бритвы".
Там он цитирует:

Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и яркою звездой
А в городе том сад, все травы да цветы
Гуляют там животные невиданной красы

https://genius.com/Aquarium-city-lyrics

По мнению Редозубова, персонажи серии бегают друг за другом, символизируя вращающиеся валики свитка Торы и рисунки на дисках валиков.

Редозубов говорит: «Дайте какое-нибудь другое объяснение, почему они вдруг меняются местами, и тогда я скажу: “да, я неправ”. Но попробуйте придумать хоть одно логичное объяснение, в котором все детальки лягут на место.»

[алекс Т]

«Любовь, смерть и роботы».

Разгадка "бегущих по лезвию бритвы".

Есть такой сериал кажется три сезона и это только один из других разноплановых на эту тему. И вот "Бегущий по лезвию" - о ком же это и кто же эти андроиды? Да вот Адама дети они же. Снова эта библейская парадигма про сотворённых и.. восстающих. Туда же и "Терминатор" с его перемещением сквозь время только голым и только в человеческой коже и не иначе, с их бунтом против создателей при конце света.

К чему бы это всё, просто интересно. особенно в свете Кришны и Вед и всего такого

[Тюлька]

символизируя вращающиеся валики свитка Торы и рисунки на дисках валиков

ну не знаю, мне больше ленту Мёбиуса напоминает. Кстати, интересно, в этом эпизоде есть момент, когда в живых только один герой?

[Nartu]

Странно, что в разговоре о Джармуше не упомянут "Мертвец".

[Бэд Лама]

Упомянут здесь и в линках.

[Бэд Лама]

https://en.wikipedia.org/wiki/Dada
https://ru.wikipedia.org/wiki/Дадаизм

Дада (/ˈdɑːdɑː/) или дадаизм — художественное движение европейского авангарда в начале 20 века с ранними центрами в Цюрихе, Швейцария, в кабаре Вольтер (в 1916 году), основанном Хуго Баллем со своей спутницей Эмми Хеннингс, и в Берлине в 1917 году. Нью-йоркский дадаизм начался ок. 1915, и после 1920 года дадаизм процветал в Париже. Деятельность дадаистов продолжалась до середины 1920-х годов.

В 1920-е годы французский дадаизм слился с сюрреализмом, а в Германии — с экспрессионизмом. Некоторые теоретики искусства считают, что из дадаизма берёт своё начало постмодернизм.

Есть мнение также, что это движение повлияло на более поздние стили, музыкальные перформансы в центре города, а также группы, включая сюрреализм, нуво-реализм, поп-арт и Fluxus.

Движение Дада, возникшее в ответ на Первую мировую войну, состояло из художников, которые отвергли логику, разум и эстетизм современного капитализма, вместо этого выражая в своих работах абсурдность, иррациональность и антибуржуазный протест. Искусство этого движения началось в первую очередь как перформанс, но в конечном итоге охватило визуальные, литературные и звуковые средства массовой информации, включая коллаж, звуковую поэзию, нарезку и скульптуру. Художники-дадаисты выразили свое недовольство насилием, войной и национализмом и сохранили политическую близость с радикальной политикой левого и крайне левого толка.

Нет единого мнения о происхождении названия движения. Распространенная история заключается в том, что художник Рихард Хюльзенбек случайно сунул нож для бумаги в словарь, где он наткнулся на «дада», французское название для детской деревянной лошадки. По другим сведениям это был не Хюльзенбек, а поэт Тристан Цара (Сэмуэль Розенсток). «На языке негритянского племени Кру, — писал Цара в манифесте 1918 года, — оно означает хвост священной коровы, в некоторых областях Италии так называют мать, это может быть обозначением детской деревянной лошадки, кормилицы, удвоенным утверждением в русском и румынском языках. Это могло быть и воспроизведением бессвязного младенческого лепета. Во всяком случае — нечто совершенно бессмысленное, что отныне и стало самым удачным названием для всего течения». По версии Хуго Балля, создателя кабаре Вольтер, слово «дада» символизировало двоекратное явление ему христианского мистика Дионисия Ареопагита (позже, в 1923 году, Балль написал книгу о византийском христианстве).

Корни дадаизма лежат в довоенном авангарде. Термин «антиискусство», предшественник дадаизма, был придуман Марселем Дюшаном примерно в 1913 году для обозначения произведений, бросающих вызов общепринятым определениям искусства. Кубизм и развитие коллажа и абстрактного искусства способствовали отстранению движения от ограничений реальности и условностей. Работы французских поэтов, итальянских футуристов и немецких экспрессионистов повлияли на отказ дадаистов от корреляции между словами и значениями. Такие произведения, как «Убу Рой» (1896) Альфреда Жарри и балет «Парад» (1916–17) Эрика Сати, можно охарактеризовать как протодадаистские произведения. Принципы движения Дада были впервые собраны в «Манифесте Дада» Хуго Балля в 1916 году.

Многие дадаисты считали, что «разум» и «логика» буржуазно-капиталистического общества привели людей к войне. Они выразили свое неприятие этой идеологии в художественном выражении, которое, казалось, отвергало логику и принимало хаос и иррациональность. Например, Джордж Гросс позже вспоминал, что его дадаистское искусство было задумано как протест «против этого мира взаимного уничтожения».

По мнению Ганса Рихтера, дадаизм не был искусством: он был «антиискусством». Дадаизм представлял собой противоположность всему, что символизировало искусство. Там, где искусство было связано с традиционной эстетикой, дадаизм игнорировал эстетику. Если искусство должно было апеллировать к чувствам, то дадаизм должен был оскорблять.

Кроме того, дадаизм пытался отразить человеческое восприятие и хаотическую природу общества. Тристан Цара провозгласил: «Все есть Дада. Остерегайтесь Дада. Антидадаизм — это болезнь: самоклептомания, нормальное состояние человека — это Дада. Но настоящие Дада против Дада».

Как выразился Хуго Балль: «Для нас искусство не является самоцелью... но это возможность для истинного восприятия и критики времени, в котором мы живем».

Рецензент American Art News заявил тогда, что «философия дадаизма — это самая болезненная, самая парализующая и самая разрушительная вещь, которая когда-либо зародилась в мозгу человека». Историки искусства описывают дадаизм как «реакцию на то, что многие из этих художников считали ни чем иным, как безумным зрелищем коллективного убийства».

Спустя годы художники дадаизма описали это движение как «феномен, возникший в разгар послевоенного экономического и морального кризиса, спаситель, монстр, который опустошает все на своем пути... [Это была] систематическая работа» разрушения и деморализации... В конце концов это стало ни чем иным, как актом кощунства».